Как бы то ни было, основная угроза безопасности эмигрантов таилась не столько в нестабильности экономической ситуации принявших их стран, которая в начале 30-х гг. неуклонно ухудшалась, сколько в правовых ограничениях, с которыми русские изгнанники (как, впрочем, и другие беженцы) сталкивались в чужой стране. Эти ограничения все более ужесточались по мере ухудшения социальной и экономической обстановки и нагнетания националистических настроений и ксенофобии. Трудно сказать, являлась ли ксенофобия последствием экономического спада или же сам этот спад явился плодом недальновидной националистической политики. В любом случае, преодоление административных барьеров давалось русским эмигрантам дорогой ценой, как в психологическом, так и в материальном смысле.
Натурализация редко воспринималась как достойный выход из создавшегося положения. Во-первых, ни в одной из стран Старого Света правительственная политика и традиции не предполагали автоматической натурализации, характерной для США и некоторых латиноамериканских государств. Во-вторых, сами русские считали, что натурализация является предательством по отношению к их русским корням и возложенной на них миссии являть собой альтернативу Советскому Союзу. Они не предпринимали серьезных попыток получить новое гражданство, по крайней мере до тех пор, пока в них жила надежда на возвращение домой. Когда же натурализация становилась возможной или даже необходимой, они вставали перед дилеммой морального характера: некоторые склонны были воспринимать ее как чистую формальность, которая не отражалась на их верности России и на их русском самосознании. Такое отношение, однако, не устраивало власти, дававшие согласие на натурализацию. Как уже отмечалось выше, raison d'etre эмиграции состоял в ожидании возвращения на родину, а страх «денационализации», как они называли ассимиляцию, являлся характерной чертой Русского Зарубежья. Субъективно идея получения нового гражданства создавала новые сложности в дополнение к тем объективным препятствиям, которые принявшие эмиграцию страны чинили на пути натурализации.
ЯНГИЮЛЬ , город (с 1934) в Узбекистане, Ташкентская обл., в долине р. Чирчик. Железнодорожная станция. 56,9 тыс. жителей (1991). Пищевкусовая, легкая (хлопкоочистительная, обувная и др.), полиграфическая промышленность и др.
ПИСЦОВЫЕ КНИГИ , сводные описания хозяйства в России 15-17 вв. для податного земельного обложения - сошного письма. Составлялись московскими писцами и подьячими. Описание городской (церкви, дворы, лавки) и сельской (пахотные земли, сенокосные угодья и др.) местности.
ЛЮБЕТКИН (Lubetkin) Бертольд (р .1901), английский архитектор русского происхождения, дизайнер, философ-социалист. Испытал влияние русского конструктивизма и работ Ле Корбюзье. В 1932 основал архитектурную фирму "Тектон" (многоквартирный дом Хайпойнт-1, Лондон, 1935).