Важные проблемы встают перед теоретиками демократии в связи с поисками механизмов, которые бы позволили как можно лучше регулировать властные аспекты взаимодействия людей и при этом бы сводили к минимуму вмешательство в другие формы человеческой активности. Вместо того чтобы видеть в демократии средство обнаружения или выработки общего блага, ее, таким образом, можно понимать как механизм для управления властными аспектами той деятельности, в которую вовлечены люди, придерживающиеся собственных – индивидуальных или совместных – представлений о благе. В этом смысле демократия есть подчиненное или обуславливающее благо, а творческий вызов состоит в том, чтобы найти способы демократически структурировать властные отношения, одновременно максимально ограничивая вмешательство в те виды блага высшего порядка, к которым стремятся люди. Для решения этой задачи требуется, как минимум, усилить вовлеченность в процесс принятия решений тех, кого затрагивают его результаты, а также открыть простор для значимой – пусть даже «лояльной» - оппозиции со стороны тех, на ком неблагоприятным образом сказываются принимаемые решения. Совершенных принципов принятия решений не существует, и некоторая доля навязывания присутствует во всех коллективных решениях. Именно потому у проигравших могут быть основания стремиться достичь иного результата в будущем. Из этого следует, что, хотя теоретики демократии уделяют правам оппозиции недостаточное внимание[9], эти права обладают для демократической политики самостоятельной ценностью, не зависящей от ценности широкоохватного участия. В той мере, в какой приверженность данному принципу основывается на идее общего блага, его суть лучше всего выражает определение Н. Макиавелли, который видел в нем то, что безраздельно признается всеми теми, кто хочет избежать чьего бы то ни было господства над собой[10].
Понимание демократии как системы, призванной структурировать властные отношения, имеет четыре преимущества. Во-первых, оно помещает нормативные вопросы о демократии в рамки уточнения «в сравнении с чем?», ибо демократия оценивается теперь не на основании ответа на альтернативный вопрос: порождает ли она функции социального благосостояния или же ведет к согласию, - а исходя из того, насколько успешно она позволяет людям управлять властными отношениями (мерилом тут выступают поощрение широкоохватного участия и минимизация господства). А этот вопрос носит, по сути, компаративный характер. Во-вторых, упор на властных отношениях побуждает нас отказаться от еще одной разновидности дихотомичного мышления: о самой демократии. Способы управления властными отношениями могут быть более либо менее демократичными. При таком подходе требуется определить, сколько демократии возможно и желательно в данной конкретной ситуации, что особенно важно в условиях, когда цена демократизации властных отношении выражается в других благах. Одно из главных достоинств далевской идеи о полиархии заключается в том, что она переводит вопросы о демократии из разряда таких которые требуют ответа «да» или «нет», в разряд требующих ответа «больше» или «меньше»[11]. В-третьих, при ориентированном на властные отношения подходе преодолевается разрыв между нормативными теориями демократии и эмпирической политологической литературой по этим сюжетам. Теоретики демократии зачастую обращали слишком мало внимания на эту литературу, отрывая свои рассуждения от земных реалий и в итоге, заставляя большинство других себя игнорировать.
ЗСФСР , Закавказская Социалистическая Федеративная Советская Республика (1922-1936), см. Закавказская Федерация.
ОРЕАДЫ (от греч . horos - гора), в греческой мифологии нимфы гор. Могли называться также по горам, где они обитали, - Киферонидами, Пелиадами и т. д.
ДРЕВНЕРУССКОЕ ГОСУДАРСТВО , государство в Вост. Европе, возникшее в последней четв. 9 в. в результате объединения под властью князей династии Рюриковичей двух главных центров восточных славян - Новгорода и Киева, а также земель (поселения в районе Ст. Ладоги, Гнездова и др.), расположенных вдоль пути "из варяг в греки". В 882 князь Олег захватил Киев и сделал его столицей государства. В 988-89 Владимир I Святославич ввел христианство как государственную религию (см. Крещение Руси). В городах (Киев, Новгород, Ладога, Белоозеро, Ростов, Суздаль, Псков, Полоцк и др.) развивались ремесла и торговля; создавались памятники письменности и архитектуры. Устанавливались и углублялись связи с южными и западными славянами, Византией, Зап. и Сев. Европой, Кавказом, Ср. Азией. Древнерусские князья отражали набеги кочевников (печенегов, торков, половцев). Правление Ярослава Мудрого (1019-54) - период наибольшего расцвета государства. Общественные отношения регулировались Русской правдой и другими правовыми актами. Во 2-й пол. 11 в. княжеские междоусобицы и набеги половцев привели к ослаблению государства. Попытки сохранить единство Древнерусского государства были предприняты князем Владимиром II Мономахом (правил в 1113-25) и его сыном Мстиславом (правил в 1125-32). Во 2-й четв. 12 в. государство вступило в завершающую фазу распада на самостоятельные княжества, Новгородскую и Псковскую республики.