Определив социальные ограничения как системную совокупность явных и неявных социокультурных правил и норм, моделей поведения, стереотипов мышления, средств, способов и результатов самовыражения людей, которым они сознательно или бессознательно, подчиняются и за пределы которых они не могут или не хотят выходить даже в случае необходимости, мы имплицитно уже предполагаем бытие социальных ограничений как некой системы.
Если социальные ограничения представляют собой систему, то для их изучения логичным и целесообразным будет применение метода системного анализа (См. 1, 55, 339, 404, 448) Системный анализ явился закономерным итогом развития диалектики как учения о всеобщих взаимосвязях и развитии мировых явлений и процессов. Пройдя путь от Гераклита и Платона до Гегеля, К. Маркса, русской философии и синергетики диалектический метод познания мира нашёл своё естественное выражение в системной методологии. Системный подход в различных своих вариантах проявлялся в учениях очень разных мыслителей: от философии всеединства В.С. Соловьёва до тектологии А.А. Богданова и от органицизма Н.О. Лосского до биокосмической культурфилософии О. Шпенглера. Н.О. Лосский своё понимание системности выразил так: «Органическое и неорганическое миропонимание вот главные противоположности, разделяющие представителей различных философских учений о мире… Встретившись с сложным целым, которое можно разделить или в котором можно различить части А, В, С, D, сторонник неорганического миропонимания стремится понять его как составленное из элементов А, В, С, D, считая их способными существовать самостоятельно, совершенно независимо друг от друга, и от целого, в котором они найдены… Сторонник органического мировоззрения понимает всякую множественность и целость, прямо противоположным способом. Первоначально существует целое, и элементы способны существовать и возникать только в системе целого. Поэтому нельзя объяснить мир как результат прикладывания А к В, к С и т.д.: множественность не образует целого, а, наоборот, порождается из единого целого»(254, с.340-341). Действительно, из неорганического, несистемного подхода объяснить социальные ограничения будет затруднительно, так как отдельные социальные ограничения будут представлять собой лишь легко обходимые фрагменты границы. Социальные ограничения, понимаемые атомистически и номиналистически, в духе Демокрита («существуют только атомы и пустота»), не будут ограничениями в подлинном смысле, ибо существующее между ними «пустое пространство» уничтожает непроницаемость границ. Поэтому понимание социальных ограничений как действительно существующего и ограничивающего явления побуждает нас рассматривать их именно как систему, то есть «взаимодействующую совокупность компонентов, связей и отношений, объединённых единой функцией»(162, с.7). Бытие любой системы в свою очередь определяется в основном тремя факторами: влиянием внешних по отношению к ней явлений и объектов – среды, заложенной в систему программой (концепцией) развития, которая может быть и плодом самостоятельного творчества системы и её самоуправлением, как проявлением её свободы выбора. Влияние среды является для системы материально детерминирующим, влияние её программы – целерационально (идеально) детерминирующим, а самоуправление является фактором свободы, преодолевающим детерминизм и присущим далеко не всем системам, а только высокоразвитым. Отсюда следует, что для понимания системы социальных ограничений необходимо выявить, прежде всего, их программу функционирования, а значит и их цели и ценности, которые и являются их главными сущностными атрибутами. «Программа функционирования» социальных ограничений закономерно определяет их структурно-функциональные особенности, которые, по сути, являются её материализацией, воплощением. Эта программа определяет и общий характер «самоуправления» или синергетической самоорганизации системы, если, конечно, не рассматривать её в качестве самостоятельного духовного существа. Однако в данном случае, речь следует вести, скорее о хозяевах этой системы, осуществляющих её управление, хотя и сама система логикой своей самоорганизации и развития может подталкивать даже её хозяев, а не только свои структурные элементы к определённым действиям. Системное единство социальных ограничений, очевидно, задаётся следующей из их определения социально ограничительной функцией, сущность которой будет разобрана ниже.
ТЕРОФИТЫ (от греч . theros - лето и phyton - растение), однолетние травы, переживающие неблагоприятное время года в виде семян (многие крестоцветные, маковые и др.). Вид жизненной формы растений.
ЛУЖЕНИЕ , нанесение натиранием, погружением в расплав или электролитическим путем тонкого слоя олова на поверхность металлических (главным образом стальных и медных) изделий для защиты от коррозии или для подготовки их к пайке.
УРАЛ , территория между Вост.-Европейской и Зап.-Сибирской равнинами. В составе Урала: Уральская горная система, вытянутая почти меридионально к югу от берегов Карского м. Длина более 2000 км, ширина от 40 до 150 км. Состоит из главного водораздельного хребта и нескольких боковых хребтов, разделенных широкими понижениями. Делится на Полярный Урал, Приполярный Урал, Сев. Урал, Ср. Урал и Юж. Урал. Наиболее высокая точка - г. Народная (1895 м.). Реки принадлежат бас. Сев. Ледовитого ок. (Печора с Усой; Тобол, Исеть, Тура и др. относятся к системе Оби) и Каспийского м. (Кама с Чусовой и Белой, р. Урал). Много озер (Таватуй, Аргази и др.). На большей части Урала преобладают лесные ландшафты; на западном склоне главным образом темнохвойные елово-пихтовые леса (на Юж. Урале местами смешанные и широколиственные), на восточном склоне - светлохвойные сосново-лиственничные. На Юж. Урале - лесостепь и степь (большая часть распахана). В пределах Урала - Печоро-Илычский, Висимский, Ильменский, Башкирский заповедники. Месторождения железных, медных, хромовых, никелевых руд, калийных солей, асбеста, драгоценных камней, угля, нефти и др.